Жительница Бурятии пыталась через суд оспорить кредит на 2 млн рублей, который она взяла под давлением мошенников

Однако Верховный суд вины банка в произошедшем не нашел

Истец Юлия Семенова (имя, фамилия изменены) потребовала в суде признать ее кредитный договор на сумму 2 125 000 рублей недействительным, потому что она заключила его под влиянием мошенника. Он убедил истца в том, что неустановленные лица предпринимают попытки оформления кредита на её имя и для предотвращения хищения необходимо оформить самой данный кредитный договор.

Поскольку её воли на оформление кредита не было, истец просила признать договор недействительным и аннулировать задолженность по кредитному договору. Районный суд в иске Юлии отказал.

Суд первой инстанции исходил из того, что банк предоставил кредит на основании заявления истца, оформленного с использованием её электронной подписи. Последовательность действий при заключении оспариваемой сделки, свидетельствовала об осведомленности истца о совершаемых операциях. Суд учел, что представленные банком системные протокола подтверждают тот факт, что вход в систему банка неоднократно происходил через мобильное приложение банка путем ввода пароля в личном кабинете истца, т.е. заявка на заключение кредитного договора, одобрение заявки банком, подписание договора, зачисление денег на счет и распоряжение деньгами производилось не одномоментно путем направления одного кода доступа, а в течении определенного времени. И времени было достаточно для того, чтобы осознать последствия направления заявки на кредит. Также суд установил, что Семенова полученными заемными денежными средствами распорядилась по собственному усмотрению, а именно произвела снятие наличных средств, что давало основание банку полагать о действительности сделки, в связи с чем, злоупотребление со стороны банка суд не усмотрел.

Не согласившись с решением суда, истец подала апелляционную жалобу в которой указала, что она не подавала в банк заявку на получение кредита, не заключала договор и не могла подписать документы электронной подписью, поскольку не оформляла такой подписи. Также, она не получала СМС-сообщения от банка с предложением оформить кредитный договор и не отправляла ответное СМС-сообщение с кодом подтверждения. Фактически, истца уведомили только о том, что на её имя оформлен кредитный договор и ей необходимо прийти в банк и перевести денежные средства.

Однако и в апелляционной жалобе Юлии отказали. Указав, что истец по собственному усмотрению воспользовалась услугами банка посредством введения паролей через дистанционное банковское обслуживание оформила кредитный договор, проигнорировала предпринятые банком меры для предупреждения от мошеннических действий третьих лиц (карта банка была блокирована, истцу банк пытался дозвониться, однако путем введения паролей истец настаивала на оформлении кредита).

При этом судебная коллегия учла, что в материалы дела представлены доказательства, что в феврале 2016 года истец присоединилась к Правилам комплексного обслуживания банка и по условиям комплексного договора обслуживания банком истцу были открыты счета и предоставлен доступ к дистанционному банковскому обслуживанию, в том числе путем обмена документами подписанными электронными подписями.

Судебная коллегия достоверно установила, что именно с мобильного устройства, принадлежащего Семеновой, в её личном кабинете мобильного приложения банка, была подана заявка на получение кредита, что банком на мобильное устройство истца направлялись уведомления, содержащее сеансовый разовый код и в связи с правильным введением кода стало возможным заключение кредитного договора и зачисление денег на счет истца.

В связи с указанным, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для возложения на банк ответственности за действия истца, введенного в заблуждение третьим лицом.

Фото: pxhere.com